Ривьер. «Дама с лирой». Загадка художницы

Поиски имени художницы Ривьер в различных справочниках дали весьма скудные результаты. В словаре Э. Бенези о ней написано следующее:

«Ривьер, художница, жила в Париже в XX столетии (фр. школа). Училась у Грие. С 1806 по 1819 годы фигурирует в Салоне с портретами и жанровыми сценами».

Чуть более подробно сообщается о ней в другом справочнике. Здесь помимо сведений о том, что она ученица Грие и жила в Париже, можно найти еще и ее адрес: улица св. Маргариты. А главное - перечень работ, выставленных в Салоне с 1806 по 1819 год. 1806 год: «Вышивающая женщина», «Этюд головы»; 1808 год: «Мужской портрет»; 1810 год: «Танец маленького савойяра», «Портрет женщины с книгой», «Портрет рисующей женщины»; 1812 год: «Женский портрет»; 1819 год: «Генрих V, покидающий Габриэль».

Список приведенных работ позволяет в какой-то степени конкретизировать круг тем, к которым обращается художница, однако интересующий нас портрет среди них не упоминается. Попытки найти сведения об этом произведении в других источниках не увенчались успехом.

Имя учителя Ривьер упоминается все в том же словаре Э. Бенези: «Грие - портретист XV столетия (фр. школа). По свидетельству Сире, он был членом старой Академии, однако его имя не фигурирует в списках».

Однако для эпохи Революции и Империи, в которую работала Ривьер, даже эти немногие данные представляются значительными. Это время, по свидетельству критики, было отмечено нашествием лжехудожников, компрометировавших положение настоящих мастеров. Сколько «едва умеющих водить карандашом объявили себя портретистами, выбрав эту специальность как более легкую»! Сколько было «пустившихся в историческую живопись только с тем, чтобы выезжать на заимствованиях у старых мастеров или у своих современников, бесстыдно ими ограбленных»! Скоро стало так много «занимающихся живописью или скульптурой», что в 1796 году при редактировании закона о патентах искусство было объединено с промышленностью и подчинено налогу за право им заниматься . Впрочем, закон вскоре был отменен, но самый факт весьма примечателен.

При таком положении дел само упоминание имени художницы в справочниках, а также ее периодическое участие в Салоне могут вполне гарантировать ее профессиональность. Тем более если учесть, что отношение к женщинам-художницам было в это время весьма критическим.

В эпоху Революции и первой Империи число выставлявшихся в Салоне женщин-художниц неизменно возрастало. С девятнадцати в 1791 году до сорока в 1802-м; более пятидесяти женщин выставилось в 1806 году и семьдесят- в 1810-м. Женоненавистники распускали слухи о том, что среди этих дам очень немногие исполняют свои картины без посторонней помощи. И хотя в дальнейшем женщины отстояли свои права, все-таки еще в 1802 году отдельные критики сокрушались по поводу «нашествия художников в юбках».

Живопись тех времен запечатлела облик этих представительниц прекрасного пола и атмосферу их мастерских. Картина Л. Буальи «Мастерская художницы» в ГМИИ знакомит с одной из таких мастерских. Каждая деталь выписана здесь с поразительной точностью, с особым наивным уважением к предметам: камера обскура, линейка, угольники, античные гипсы. Картина убеждает зрителя в документальной достоверности изображенного. Здесь мы видим и обитательниц этого живописного ателье - двух молодых особ в легких платьях на манер античной туники, занимающихся искусством. Впрочем, если верить современникам, несмотря на все увлечения научным подходом к живописи, которое демонстрирует и данная картина, изучение анатомии и владение перспективой живописцами были ниже всякой критики. Так, в 1800 году Леклер-Дюпюи мог, не опасаясь возражений, утверждать, что «в настоящее время, может быть, нет ни одного художника, который бы вполне хорошо знал строение черепа».

Портрет «Дама с лирой» также не лишен некоторых погрешностей. Их не трудно заметить в искаженных пропорциях фигуры, в рисунке спины и в вывернутой правой руке.

Художницы, по-видимому, охотно позировали друг другу. Например, портрет, написанный Констанс-Мари Шарпантье, знакомит нас с рисующей художницей Шарлоттой дю Валь д’Онь (Метрополитен-музеум, в Нью-Йорке). Кстати, обе, как предполагают, были ученицами Ж.-Л. Давида, а К. М. Шарпантье выставляла свои работы в Салоне в те же годы (1795-1819), что и Ривьер. Последнюю, по-видимому, можно считать близкой этому кругу. Однако очевидно, что степень известности у этих художниц была различной, так как сама принадлежность к школе Давида уже обеспечивала его ученикам некоторые привилегии. Ривьер,  учившаяся у безвестного Грие, оставалась безусловно в тени.

Таким образом, перед нами автор явно второстепенный и очевидно, что произведение, созданное им, далеко не шедевр. Однако можно, по-видимому, предполагать, что художественная оценка данного портрета была не единственным аспектом восприятия для зрителя, который находил в нем для себя информацию другого рода. Типичные черты моды, вкусов, даже нравов и этикета того времени выступают здесь отчетливо. Благодаря этим особенностям портрет точно укладывается в рамки определенного стиля, оказывающиеся всегда слишком тесными для выдающихся произведений, и может послужить источником интереснейшей информации.

О. В. Постникова

Далее: Жанр портрета в начале XIX века