Фамильный ордынский дом Куманиных

Федор Достоевский знал фамильный ордынский дом Куманиных с детства. Через три десятилетия «перенесенный» писателем в Петербург дом первостатейных купцов-дворян со многими своими характерными чертами предстает в образе дома потомственного почетного гражданина Семена Парфеновича Рогожина, а затем и сыновей его - Парфена и Семена. До 1828 года в куманинском доме на Ордынке жила старшая сестра матери Ф. Достоевского, весьма возможно, что бывал он в доме и позже, до своего отъезда в Петербург в мае 1837 года.

Спустя 22 года в ноябре Ф. Достоевский, вернувшись из Сибири, на три дня наезжает в Москву.

Его возвращение совпадает с триумфом картины А. А. Иванова, о которой он знал еще в 40-х годах из книги Гоголя. «Явление Христа народу» наконец прибыло на родину художника. О ней спорят, превознося и порицая, пишут статьи и книги. Но ни в переписке, ни в записных книжках Ф. Достоевского нет имени Иванова. Не откликнулся он на картину и в своих с братом журналах. Однако картина не могла оказаться вне внимания писателя. Трактовка образа Христа, его жизни, его учения влекли Достоевского в 40-е годы и в трудах отцов церкви, и в «Жизни Иисуса» Д. Ф. Штрауса (оказавшей большое влияние на А. А. Иванова), в «Подлинном христианстве в следовании Иисусу Христу» Э. Кабе (обе на французском). Картиной Иванова могло быть отмечено начало нового этапа раздумий о замысле, который, казалось, должен осуществиться лишь через встречу писателя с «Мертвым Христом» Гольбейна. Свою роль в формировании героя нового романа сыграло и появление книги Э. Ренана (1863). Но, выясняя «иконографический контекст» образа, помеченного в записных книжках при работе над романом «Идиот» «князем-Христом», не забудем и об образе Мостарта.

Возвращаясь к тем дням начала ноября 1859 года, среди многих новостей, несомненно сообщенных Ф. Достоевскому, надо выделить историю, случившуюся в ордынском доме за год до его приезда. История была и свежей и громкой, о ней говорили в городе, она потребовала наконец вмешательства самого генерал-губернатора. Внешне тривиальная, составившая треугольник из младшего (Константина Константиновича) Куманина, жены его и - князя. Она, однако, сыграет роль в становлении сюжета (да только ли сюжета?) романа «Идиот», когда материал этой истории сомкнётся вдруг в сознании художника с деталями уголовного дела сына потомственного почетного гражданина Мазурина.

Не только само возвращение Достоевского из Сибири (он приезжал в Москву из Твери, где жил временно до разрешения поселиться в столицах), так же как и героя его, князя Мышкина, из Швейцарии в ноябре, но и возможная встреча в ордынском доме с самим К. К. Куманиным отразятся в романе «Идиот». С К. К. Куманиным - героем нашумевшей истории, теперь одним из тех, кто стал наследником торгового дома, пайщиком, акционером, «пробившим себе дорогу к довольству и почетному положению в обществе настолько, что не уронил значение фамилии». Человек близкий К. К. Куманину писал: «Наш кружок давит своим богатством»; «...в Москве чудят, особенно в нашем обществе; повсюду эгоизм и натянутость... Это такое общество, разве издали смотреть на него пригодно, а близко подходить рискованно-как раз спросят, много ли у вас денег, а у кого их мало, тому такое общество - чума». И в первый приезд нелегально, а затем в частые наезды в Москву Достоевскому раскроется реальность, отраженная им в петербургском мире романа «Идиот». Хронологически этот отрезок времени может быть помечен и датами жизни писателя: возвращение из Сибири (1859), отъезд за границу (1867) и такими событиями его духовной жизни, как чтением ренановской «Жизни Христа», встречами с «Явлением Христа народу» и «Мертвым Христом» Гольбейна.

Дом Куманиных на Ордынке. Вид во второй половине XX века

Далее: Московские реалии в романе «Идиот»