Символика зеленого цвета в романе «Идиот»

После посещения дома Рогожина князь Мышкин - «князь-Христос» в тяжких раздумьях утверждается в своем предчувствии. Эпизод завершается покушением «брата» Парфена на жизнь «брата» Льва, являясь по-своему предварением финала, и проходит под знаком Мостарта: «Князь схватил его за плечи и повернул... ближе к свету: он яснее хотел видеть лицо.

Глаза Рогожина засверкали, и бешеная улыбка исказила его лицо...». Так вдруг пронзительно прозвучит перекличка с палачом Мостарта. И нож, занесенный над князем, скоро умертвит «необыкновенную красоту».

Дело идет к развязке. Обратим внимание на две детали. Князь видит во сне Настасью Филипповну: «...слеза дрожала на ее бледной щеке; она поманила его рукой и приложила палец к губам, как будто предупреждая его идти за ней тише» - впереди ее гибель. И «слеза» на ее щеке и «протянутость» ее трупа за «протянутой» занавеской - след иконографического прототипа. Слеза осужденного - из Мостарта, «протянутость» - как уже говорилось - из композиции Гольбейна. Так дважды образ «необыкновенной красоты» сориентирован на образ Христа.

Теперь о цвете зеленом.

Князь, сидя на зеленой скамейке за зеленым, врытым в землю столом, услышит толкование о третьем коне вороном. Будет и такая фраза: «Прошло с неделю после свидания двух лиц нашего рассказа на зеленой скамейке». Этим воспоминанием начинается последняя - четвертая - часть романа. Дожидаясь на зеленой скамейке свидания с Аглаей, князь «...имел одно виденье, непостижное уму...». Он видел Настасью Филипповну («слеза дрожала на ее бледной щеке»).

И вот Рогожин и князь подходят к дому «цвета грязно-зеленого». И князь вновь входит в рогожинский кабинет. «В этой комнате, с тех пор как был в ней князь, произошла некоторая перемена: через всю комнату протянута была зеленая, штофная, шелковая занавеска с двумя входами по обеим концам и отделяла от кабинета альков, в котором устроена была постель Рогожина. Тяжелая занавеска была опущена и входы закрыты».

В пространстве Петербурга (Петербурга в романе) существует замкнутое пространство с «Мертвым Христом» в зале рогожинского дома, а рядом с залом - пространство кабинета (пространство угрозы), где князь при первом посещении брал со стола садовый нож. И вот в кабинете возникло еще одно пространство - самое малое в романе - пространство за зеленой занавеской (пространство гибели).

Гольбейн снял боковину гроба, чтобы показать протянувшийся труп Христа. Рогожин «приподнял портьеру... приглашая проходить вперед. Князь прошел... Спавший был закрыт с головой простыней... видно только было... что лежит протянувшись человек». Разбросанные в беспорядке одежды говорят, что человек обнажен.

«Некоторая перемена» в кабинете Рогожина подобна перемене «в одеждах Его» перед казнью; пространство за зеленой занавеской - пространство обреченности для попавшего в него и гибели.

Как был «оставлен за собой» «Мертвый Христос», так «за собой оставлен» и труп «необыкновенной красоты».

Не раз писалось о символике цвета у Достоевского. Вероятно, возможно говорить об «эсхатологизме» зеленого цвета. Вошедший в романную реальность с бытовыми вещами, он утвердится в кабинете Рогожина как предвестник гибели. Цвет цитатен. В зеленом плаще - обреченный на казнь Христос Мостарта.

Далее: Положительно прекрасный человек