Сандро Боттичелли. «Благовещение». Фигура ангела

Фигура ангела необычайно тонко вписана в плоскость между нижним краем картины (вдоль которого и чуть вглубь бежит его расширяющаяся тень) и верхним краем стены, которому параллельны очертания крыла и нимб архангела.

Эта фигура контрастирует с Богоматерью не только своей легкостью, но и светлотой. Однако за счет соседства с насыщенным оливковым цветом стены и радужными оттенками светло-сизых крыльев цвета ангела тоже воспринимаются как плотные. Контраст фигур не превращается в диссонанс, тем более что алые ворот и рукава ангела создают необходимый переход к топам одежды Богоматери.

Руки ангела скрещены на груди в знак приветствия, голова с приоткрытым для речи ртом склонена, и над ней возвышается цветок лилии, стебель которой продет под руку. Лилия - символ целомудрия Марии и один из атрибутов архангела Гавриила. До XV века Гавриила изображали с жезлом, и заменить этот атрибут лилией, своей городской эмблемой, было изобретением флорентийцев. Враждовавшие с ними художники-сиенцы, в том числе Симоне Мартини, предпочитали в качестве такого знака пальмовую или оливковую ветвь. «Я увидел Флоренцию всю в лилиях, вившихся по неровностям стен, протягивавшихся отовсюду на длинных стеблях. А ангелы, паря над стенами вокруг города, глядели на них» (Савонарола, из проповеди на книгу Иова, 1 апреля 1495 г.).

Ангел изображен в одеждах символического белого цвета. Складки тонкого одеяния умножаются в воздухе; их большие и малые дуги рифмуются между собой, повторяются в очертаниях тела, в изгибе крыла. Перед нами образец той изысканной каллиграфичности линий, благодаря которой часто говорят о готических чертах в искусстве Боттичелли. Однако развевающиеся одежды упоминаются чуть ли не в каждом стихотворении Древнего Рима, и, может быть, поэтому мотив этот считался в XV веке «античным»: выдающийся ренессансный теоретик Л. Б. Альберти советовал художникам почаще показывать разнообразные складки в своих произведениях.

Бурно развевается плащ летящего Ветра в знаменитом «Рождении Венеры» Боттичелли (обнявшиеся фигуры слева). Правая фигура той же картины очень напоминает благовествующего ангела извивами своего светлого платья, своим порывом вперед по диагонали, как бы парением на одних кончиках пальцев. Но если ее одеяние взметено в воздух стремительным движением тела и далеко отлетает назад ее тяжелая коса, то совсем иное в «Благовещении».

Кудри ангела лежат спокойно; одежда не выдает ни малейшей стремительности, это скорее состояние взвешенности, чем полет. Складки зыблются более вверх и вниз, чем горизонтально (лейтмотив их движения выявлен концами пояса, реющими за спиной). Поэтому вся фигура приобретает что-то от спокойного пламени, тающего в воздухе многими пляшущими язычками; от завихрившегося ветерка; от пчелы, вьющейся над цветком.

Это не случайные ассоциации. В «Божественной комедии» Данте, к которой Боттичелли создал свои знаменитые иллюстрации, в 23-й песне «Рая» описывается в эмблематических образах Благовещение. Богоматерь представлена там именно как райский цветок - роза и лилия одновременно: «Там - роза, где божественное Слово прияло плоть; там веянье лилей, чей запах звал искать пути благого... Весть о цветке, чье имя у меня и днем и ночью на устах, стремила мой дух...» - рассказывает Данте. И вот он видит архангела Гавриила: это огонь и одновременно взвихрившийся ветер, вьющийся вокруг цветка: «Спустился в небо светоч огневой и, обвиваясь как венок текучий, замкнул ее в свой вихорь круговой». Гавриил далее поет: «Я вьюсь любовью чистых сил эфира вкруг радости, которую нам шлет утроба, несшая надежду мира; и буду виться, госпожа высот, пока не взыдешь к сыну и святые не освятит просторы твой приход».

О Гаврииле, изображенном на картине в ГМИИ, тоже будет справедливее сказать, что он вьется в воздухе, чем просто летит. Легкое спиральное вращение фигуры, прогнувшейся дугой от кончика ступни до кончика крыла, заключает в себе отсвет вечности, отголосок неземного самозабвения, отзвук блаженных райских хороводов.

Далее: Эволюция творчества