Пабло Пикассо. «Королева Изабо». Кто такая Изабо?

На первый взгляд уже само название картины - «Королева Изабо» - дает ключ к пониманию ее образного содержания, поэтому прежде всего следует напомнить, что стоит за этим именем.

Изабелла, или Елизавета, Баварская (у французов-sabeau, 1371 - 1435) - французская королева, дочь герцога Стефана  иигольштадско-го. Четырнадцати лет она «была помолвлена с семнадцатилетним королем Франции Карлом V. Когда последний впал в безумие, И. предалась распущенной жизни». В «Новом энциклопедическом словаре» Брокгауза и Ефрона сказано еще определенней: «...прославилась своей жестокостью и развратной жизнью». Немногословно и в хронологическом порядке далее перечисляется ряд дворцовых интриг, переплетенных с любовными изменами и политическими убийствами, и говорится, что двадцать лет ее «жестокого и несправедливого управления» страной отмечены смутами гражданской войны, феодальными распрями, «возмущением» Парижа, наконец, национальным предательством: шла Столетняя Еойна, и Изабелла Баварская «из ненависти к сыну, дофину Карлу, хотела по договору 1420 года передать французскую корону Генриху V английскому». Когда же Карл V умер и дофин сделался королем Франции Карлом V, Изабо, «презираемая и отвергнутая даже англичанами... была удалена от дел и остальную жизнь провела в уединении».

Но даже не в политической и социальной истории французского средневековья, а в истории нравов и истории моды оставила по себе более прочную память супруга безумного короля Карла V. В исторических сочинениях, посвященных Изабелле Баварской, есть немало рассказов о невероятных причудах ее вкусов, об изощренной роскоши ее двора, о безумных ночных празднествах, кончавшихся садистскими потехами,- словом о том, какой была эта жизнь, поставленная с поистине королевским размахом и изобретательностью извращенной натуры эпохи поздней готики.

Для ортодоксального моралиста историческая и нравственная репутация этой французской королевы вполне одиозна: прославилась жестокостью и развратной жизнью. Но романтическое воображение беллетриста она Дразнит оживающими видениями старинных хроник.

Если не считать Александра Дюма, который в романе «Изабелла Баварская» едва удостаивает ее вниманием, об этой королеве Франции вспомнил (в 70-х годах прошлого века) Огюст Вилье де Лиль-Адан. В его сборнике «Жестокие рассказы» изящная новелла «Королева Изабо» занимает свое законное место. Довольно куртуазный сюжет чисто женской мести этой новой Клеопатры своему юному фавориту, заподозренному в неверности,- мести, по сути, неадекватной проступку, а потому изначально несправедливой,- достигает кульминации в финальном эпизоде новеллы, когда казнят колесованием по сфабрикованному обвинению не того, кого обрекли, однако сознательно не признавая подмены, «чтобы вычеркнуть имя» и «несмотря ни на что»! Действительно, «жестокий рассказ» и по сюжету, и по смыслу, и еще из-за того, что утонченно-ироничная авторская интонация ведет повествование в стилевом ключе трагического гротеска «в манере Калло».

В изобразительных искусствах как средневековья, так и нового времени королева Изабо вовсе не была сколько-нибудь популярным персонажем. Но для нас, думается, важнее совсем иное, а именно: само имя королевы Изабо бытовало во французской речи как нарицательное, в том же значении, что имена Клеопатры или мадам де Помпадур (об этом говорит уже сама его фамильярная форма: «Изабо» вместо «Изабелла»).

Нет ничего удивительного в том, что, будучи трюизмом в разговорной речи, словосочетание «королева Изабо» само собой приходило на ум при виде изображения некой «средневековой молодой дамы» - праздной, задумчивой, быть может, чем-то опечаленной (читала она книгу или любовное письмо?), наверное, таящей под внешностью кроткой и невинной какие-нибудь порочные чувства, греховные мысли и коварство феодальных времен. Скорее всего, никакого другого ответа на вопрос, почему совершенно анонимный и имперсональный образ картины Пикассо 1909 года был отождествлен с этой «антигероиней» французской истории, просто нет, и мы напрасно станем углубляться в литературные сочинения историков и писателей, гадая о сюжете, обозначенном столь скупо, что в его смысл «вчитывается» и все что угодно и ничего конкретного.

Название «Королева Изабо» тем более кажется необязательным, что нет никакой уверенности в его авторском происхождении, хотя и возможно, что в собрание С. И. Щукина картина могла войти уже с этим именем8.

Напротив, имя Изабеллы Баварской, как мы увидим далее, не связано с изначальной содержательной идеей Пикассо. Для него собственно анекдотическая сторона сюжета не обладала художественной ценностью; как раз поэтому он и любил припоминать в разговорах испанскую пословицу: «если бородатый, то святой Антоний, в противном случае - Непорочное зачатье».

Далее: Проблема понимания образов